Зеркало держит Эрот перед ней, и в стекле его хрупком— Софья Парнок
стекле его хрупком
Вечное золото кос, вечное небо очей.
А на ковре, у колен, у разымчивых этих
и сильных,
В руки лицо уронив, скорбная дева
сидит.
«Горе мне! Горе мне! Где, где ночей
моих гордая хладность?»
— Что с ней? — подруги вокруг шепчут,
лукаво смеясь. —
«Только и было, что раз — это под вечер
было, у храма —
Мимо идя, на меня ветреник этот
взглянул.
Только и было всего… Да еще в
состязании лирном…
Слышу, — подруги ко мне: «Твой,
Мнаседика, черед».
Вышла, и к струнам едва я певучей рукой
прикоснулась,
Как раскалились они: он в этот миг
подходил.
Глаз не спуская с меня, затемняемых
мраком желанья,
Розу поднес он зачем смуглую к самым
губам?
Как я запела? О чем? О, соперница —
роза! О, губы!
Сафо нахмурила бровь. Что мне до гнева
ее!
О, как, должно быть, жесток этот рот и
горячий и влажный…
Разум во мне помути! Дай мне его
позабыть!
Жжет меня ложе в ночи. Лишь глаза я
закрою, я вижу
Губы и розу, и вновь розу и губы его…
Что же мне делать, скажи, чтобы их,
неотвязных, не видеть?»
— Мудрая словом одним ей отвечает:
«Целуй».
С предложениями пишите.Контакты.
83 Всего посещений