Ваську Смыслова Московская сыскная полиция знала прекрасно.
Он уже несколько раз нами арестовывался за мелкие кражи; но, отбыв тюремное наказание, снова принимался за свое «ремесло».
Как- то дня через два после довольно значительной кражи в одной из квартир на Поварском, кражи, еще не раскрытой, вдруг раздается звонок по моему служебному телефону. Я подхожу:
— Алло! Кто говорит?
— Это вы, господин начальник?
— Я.
— Желаю вам здоровьица, с вами Васька Смыслов говорит.
— Здравствуй, Васька, что скажешь?
— А ваши-то дураки третьева дня опять меня прозевали!
— Ну-у?! Врешь!…
— Ей-Богу! Ведь на Поварском-то моя работа!
— Ну, что же? Везет тебе, Васька, но только смотри, не попадись!
— Ну уж нет, господин начальник, теперь мы наловчившись, не поймают, шалишь!
— Ох, Васька, смотри не бахвалься!
— Будьте без сумления, не попадусь!
И Васька повесил трубку.
Смыслов был жизнерадостным малым с хитринкой и, как ни странно, с большим добродушием. Он, видимо, не лишен был и юмора и, чувствуя весь комизм моего положения, принялся с этого дня звонить мне всякий раз после удачно совершенной кражи. Стянув благополучно в одном из ювелирных магазинов на Кузнецком мосту несколько часов, при помощи выдавленного стекла в витрине.
Васька звонил:
— А это опять я, господин начальник! Что, чисто сработано на Кузнецком?
— Да что и говорить, молодец! Комар носа не подточит…
— То-то и оно, а вы говорите — поймаете, да ни в жисть!
— Поживем, Васька, увидим!
— Да и смотреть нечего! сказал, не поймаете.
Сделав паузу, Васька продолжал:
— А вот что я вам скажу, господин Кошкин, подготовляю я здесь дельце покрупнее, как сработаю, беспременно вам позвоню.
— Ох, Васька, лучше не звони, дразнишь ты меня!…
Васька хихикнул в трубку от удовольствия:
— Ничего, господин начальник, уж вы потерпите, это вам пользительно!…
И Васька дал отбой.
Создавшееся глупое положение начинало меня изводить. Я был уверен, что Васька сдержит обещание, и решил принять меры.
Мною было отдано следующее распоряжение: лишь только я тремя долгими звонками позвоню из своего кабинета в дежурную комнату, дежурный чиновник немедленно должен броситься к одному из свободных телефонов и тотчас же справиться на центральной станции о номере, разговаривающем в данный момент с начальником сыскной полиции. В это же время на другого чиновника возлагалась задача раскрыть имеющийся при полиции порядковый регистратор телефонных номеров с указаниями против каждого номера адреса абонента. Третий же чиновник с двумя агентами должен будет в это время одеваться и, получив адрес от первых двух, немедленно мчаться на дежурном автомобиле к указанному месту.
Двое суток мы ждали Васькиного звонка. Наконец, на третий день меня кто-то вызвал по телефону, и, подойдя к аппарату, я услышал Васькин голос. Держа трубку в правой руке, левой я нажал электрическую кнопку на письменном столе и дал три долгих звонка.
Теперь вся задача сводилась к тому, чтобы в течение известного времени занять Ваську достаточно интересным для него разговором, не возбуждая при этом его подозрения.
Васька начал, как всегда:
— Я обещался позвонить вам, господин начальник, вот и звоню.
— Скажи, Васька, а как ты не боишься мне звонить? Вдруг я узнаю, откуда ты звонишь и по номеру телефона открою твое местожительство.
Васька выразительно свистнул:
— Не на такого напали. Что я за дурак, что стану звонить вам от родных или знакомых. В Москве, слава те Господи, телефонов в любом подъезде, а Москва-матушка велика. Подите-ка, ищите!…
— Да ты, я вижу, Васька, башковит!
— Ничего-с, Господь головой нас не обидел. А ночью нынче мы опять поработали, на Мясницкой. Чай, слышали? Да только взяли самую малость!
— Нашел чем хвастать! Великое дело, подумаешь! А вот слышал ты, что этой же ночью было на Тверской?
— Нет, не слыхал, а что, господин начальник? — и в голосе Васьки зазвучало любопытство.
— То-то и оно, что ты, Васька, на мелочи размениваешься, а настоящего дела и не видишь!
— Да что же такое? Скажите ж!
— А то, что на Тверской ювелирный магазин дочиста обобрали.
— Да ну-у?!
— Вот тебе и да ну-у…
— И много взяли, господин начальник?
— Да, говорят, тысяч на триста.
— Ишь, черти… — И в голосе Васьки послышалась зависть.
— А как ты полагаешь, Васька, чьих рук дело?
Васька подумал и сказал:
— Не кто другой, как Сережка Кривой.
— А кто это Сережка Кривой?
— Неужто не знаете? Да что с Танькой Рябой хороводится.
— Таньку Рябую знаю.
— Ну, вот, они вместях и орудуют.
— А давно ты видел Сережку Кривого?
— Да с неделю, пожалуй, будет.
— Послушай, Васька, ты бы узнал мне, где теперь Сережка; зато когда и попадешься, так я тебе твоей услуги не забуду и всякое снисхождение сделаю.
— А и впрямь, не поискать ли? — задумчиво сказал Васька, но потом добавил: — А только не найтить!
— Почему же?
— Да вы, господин начальник, говорите, триста тысяч, разве при таких деньгах он останется в Москве? Поди, теперь и след его простыл!…
Васька хотел еще что-то добавить, но вдруг как-то вскрикнул, трубка защелкала у меня в ухе, и я понял, что Васька пойман.
Через четверть часа он уже был у меня в кабинете.
— Ну, что, Васька, чья взяла? Кто кого перехитрил?
— Да уж ловко сделано, слова не скажу, господин начальник!
Васька почесал в затылке, помялся и неуверенно сказал:
— А позвольте вас спросить насчет 300 тысяч, это вы зря, для обману говорили?
— Конечно, для обмана. Нужно было занять тебя интересным разговором.
Васька восхищенно закатил глаза в потолок, ударил себя кулаком в грудь и с чувством промолвил:
— Ну, и ловкач же вы, господин Кошкин!!
107 Всего посещений