Прежде Кузяр-Бурундук был весь желтый, как кедровый орешек без
скорлупки. Жил он — никого не боялся, ни от кого не прятался, бегал где
хотел.
Да раз ночью поспорил с Инойкой-Медведем. А маленькому с большими —
знаешь, как спорить: и выспоришь, да проиграешь.
Спор у них был: кто первый утром солнечный луч увидит?
Вот взобрались они на пригорышек и сели.
Инойка-Медведь сел лицом в ту сторону, где утром из-за леса солнцу
вставать. А Кузяр-Бурундук сел лицом туда, где вечером солнце зашло за лес.
Спиной к спине сели и сидят — ждут.
Перед Кузяром-Бурундуком высокая гора поднимается. Перед
Инойкой-Медведем лежит долина гладкая.
Инойка-Медведь думает:
«Вот глупый Кузяр! Куда лицом сел! Там до вечера солнца не увидишь».
Сидят, молчат, глаз не смыкают.
Вот стала ночь светлеть, развиднелось.
Перед Инойкой-Медведем долина черная лежит, а небо над ней светлеет,
светлеет, светлеет…
Инойка и думает:
«Вот сейчас падет на долину первый лучик, — я и выиграл. Вот сейчас…»
А нет, все еще нету лучика. Ждет Инойка, ждет…
Вдруг Кузяр-Бурундук за спиной у него как закричит:
— Вижу, я вижу! Я первый!
Удивился Инойка-Медведь: перед ним долина все еще темная.
Обернулся через плечо, а позади-то макушки горы так солнцем и горят,
так золотом и блещут!
И Кузяр-Бурундук на задних лапках пляшет — радуется.
Ой, как досадно Инойке-Медведю стало! Проспорил ведь малышу!
Протянул тихонько лапу — цоп! — за шиворот Кузяра-Бурундука, чтоб не
плясал, не дразнился.
Да рванулся Кузяр-Бурундук, — так все пять медвежьих когтей и проехали
у него по спине. От головы до хвоста пять ремешков выдрали.
Шмыгнул Кузяр-Бурундук в норку. Залечил, зализал свои раны. Но следы от
медвежьих когтей остались.
С той поры робкий стал Кузяр-Бурундук. Ото всех бегает, по дуплам, по
норкам прячется. Только и увидишь: пять черных ремешков мелькнут на спинке —
и нет его.
С предложениями пишите.Контакты.
С предложениями пишите.Контакты.
Главная
.
119 Всего посещений