Эфемера вульгарис—Эдуард Асадов

Что ж, пускай для коллекции в
строгой раме
Не такая уж это находка. Пусть!
Только я к Эфемере вот этой самой
Как-то очень по-теплому отношусь.

Мы порой с осужденьем привыкли
звать
Несерьезных людей и иные отсевки
Нарицательно:
«Бабочки-однодневки».
Я б иную тут все-таки клал печать.

Мотылек с ноготок? Отрицать не
будем.
И, однако, неплохо бы взять пример
С этих самых вот маленьких Эфемер
Многим крупным, но мелким душою
людям.

Сколько времени тянется день на
земле?
Скажем, десять часов, ну
двенадцать всего-то.
Но какая борьба и какая работа
Ради этого света кипит во мгле!

Где-то в речке, на дне, среди
вечной ночи,
Где о крыльях пока и мечтать
забудь,
Эфемера, личинка-чернорабочий,
Начинает свой трудный и долгий
путь.

Грязь и холод… Ни радости, ни
покоя.
Рак ли, рыба — проглотят, того и
жди.
А питанье — почти что и никакое.
Только надобно выжить любой ценою
Ради цели, которая впереди.

Как бы зло ни сложилась твоя
судьба
И какие б ни ждали тебя напасти,
Не напрасны лишения и борьба,
Если все испытания — ради счастья.

И оно впереди — этот луч свободы!
А покуда лишь холод да гниль
корней.
И такого упрямства почти три года,
Ровно тысяча черных и злых ночей.

Ровно тысяча! Каждая как ступень.
Ровно тысяча. Выдержать все
сполна.
Словно в сказке, где «тысяча и
одна…»,
Только здесь они все за один лишь
день.

И когда вдруг придет он на дно
реки,
Мир вдруг вспыхнет, качнется и
зазвенит.
К черту! Панцири порваны на куски.
И с поверхности речки, как дым
легки,
Серебристые бабочки мчат в зенит.

Вот оно — это счастье. А ну, лови!
Золотое, крылатое, необъятное.
Счастье синего неба, цветов, любви
И горячего солнца в глазах, в
крови —
Семицветно-хмельное, невероятное.

— Но позвольте! — мне могут сейчас
сказать. —
Кто ж серьезно такую теорию
строит?
Это что же: бороться, терзаться,
ждать
И за краткое счастье вдруг все
отдать?
Разве стоит так жить?! — А
по-моему, стоит!

Если к цели упрямо стремился ты,
И сумел, и достиг, одолев
ненастья,
Встать в лучах на вершине своей
мечты,
Задыхаясь от солнца и высоты,
От любви и почти сумасшедшего
счастья.