Я приходил туда, как в заповедный лес:
Тринадцать старых ламп, железных и
овальных,
Там проливали блеск мерцаний
погребальных
На вековую пыль забвенья и чудес.
Тревоги тайные мой бедный ум гвоздили,
Казалось, целый мир заснул иль опустел;
Там стали креслами тринадцать мёртвых
тел.
Тринадцать жёлтых лиц со стен за мной
следили.
Оттуда, помню, раз в оконный переплёт
Я видел лешего причудливый полёт,
Он извивался весь в усильях
бесполезных:
И содрогнулась мысль, почуяв тяжкий
плен, –
И пробили часы тринадцать раз железных
Средь запустения проклятых этих стен.
95 Всего посещений