Учитель второй ступени Иван Семёнович Трупиков одёрнул куцый свой пиджачок, кашлянул в руку и робкими шагами вошёл в класс.
— Вы опять опоздали? — строго спросил дежурный ученик.
Иван Семёнович сконфузился и, почтительно здороваясь с классом, тихо сказал:
— Это трамвай, знаете ли… Это я на трамвай не попал… Прямо беда с этим видом передвижения…
— Отговорочки! — усмехнулся дежурный.
Учитель робко присел на кончик стула и зажмурил глаза. Странные воспоминания теснились в его уме.
Вот он, учитель истории, входит в класс, и все ученики почтительно встают. А он, Иван Семёнович, крепким строгим шагом идёт, бывало, к кафедре, открывает журнал и… необыкновенная тишина водворялась тогда в классе.
И тогда он, учитель, строго смотрел в журнал, потом на учеников, потом опять в журнал и называл фамилию.
— Семёнов Николай.
Учитель вздрогнул, открыл глаза и тихо сказал:
— Товарищ Семёнов…
— Чего надо? — спросил ученик, рассматривая альбом с марками.
— Ничего-с,— сказал учитель.— Это я так. Не придавайте значения.
— Чего так?
— Ничего-с… Это я хотел узнать — здесь ли молодой товарищ Семёнов…
— Здесь! — сказал Семёнов, разглядывая на свет какую-то марку.
Учитель прошёлся по классу.
— Извиняюсь, молодые товарищи,— сказал он,— на сегодня вам задано… то есть я хотел сказать… предложено прочитать — реформы бывшего Александра I. Так, может быть, извиняюсь, кто-нибудь расскажет мне о реформах бывшего Александра I?.. Я, поверьте, молодые товарищи, с презрением говорю об императорах.
В классе засмеялись.
— Это я так,— сказал учитель.— Это я волнуюсь, молодые товарищи. Не истолковывайте превратно моих слов. Я не настаиваю. Я даже рад, если вы не хотите рассказывать… Я волнуюсь, молодые товарищи…
— Да помолчи ты хоть минуту! — раздался чей-то голос.— Трещит, как сорока.
— Молчу… Молчу…— сказал учитель.— Я только тихонько. Я тихонько только хочу спросить у молодого товарища Семечкина: какие он извлёк политические новости из газеты «Правда»?
Семечкин отложил газету в сторону и сказал:
— Это что? Газету, по-вашему, убрать? Да я, чёрт возьми…
— Ничего-с, ничего-с… Ей-богу, ничего… То есть я про Бога ничего такого не сказал. Не истолковывайте превратно.
Учитель в волнении заходил по классу.
— Да не мелькай ты перед глазами! — сказал кто-то.— Встань к доске.
Учитель встал к доске и, сморкаясь в полотенце, тихонько захныкал.
167 Всего посещений